Тридцатая застава - Страница 51

Эта весть, словно утренняя роса, освежила человека. Сколько раз он мучил себя упреками, что оставил жену и дочь среди злейших врагов. Кто знает, что они с ними сделали. Оглядываясь на командиров, он поспешил к домику Крукович, где его поселили после выхода из больницы.

А у ворот заставы толпились жены командиров и свободные от службы пограничники. Что нового привезли командиры с совещания?

Сообщение о переходе на новые рубежи не очень обрадовало. Только обжились, свыклись с обстановкой, и снова все бросай… Особенно недовольны были жены командиров. Им с детьми труднее всего.

— Вот судьба жены пограничника! — сетовала Анна Семеновна Кольцова. — Сегодня не знаешь, где будешь завтра. А сколько подруг растеряешь на своем пути. Надо бы издать закон, чтобы на границе служили только холостяки…

Поразмыслив, сама себя и опровергла:

— Глупости, девочки. Разве для любви могут быть какие-то законы?

…Оставив небольшой заслон в Ольховом во главе с младшим лейтенантом Тимощенко. Кольцов увел пограничников на новые рубежи. Их провожали всем селом. Оказалось, что за прошедшие месяцы, много друзей приобрели здесь солдаты в зеленых фуражках…

3

Петляя между высотками, бежит родившийся где-то в предгорьях Карпат ручей, чтобы соединиться с Прутом. Вдоль изгибов, густо поросших ветлами, раскинулось большое село Баштианы, расползаясь кривыми улочками по ближайшим холмам. Через село пролегла шоссейная дорога из Подгорска в Румынию, а с северо-востока, по левому берегу Прута, тянулась железная дорога на Молдавию.

Полковник Грицеску выстроил большой кирпичный дом в центре села, а на юго-западной окраине, в широкой долине, расположилось его имение с жилыми и хозяйственными строениями. И уж совсем на отшибе, на опушке леса, — красавица-вилла.

Граница прошла в двух километрах южнее Баштиан. От Прута на юго-запад через холмы, вдоль опушки помещичьего леса. Если в Лугинах и в Ольховом для обозначения границы служили водные рубежи, то здесь надо было устанавливать линию границы на пересеченной местности, что было связано с большими трудностями и усложняло охрану участка.

Согласно договору румынское правительство обязывалось в трехдневный срок вывести все гарнизоны из Молдавии и Северной Буковины. Но когда утром четвертого дня пограничники заставы двинулись на машинах из Подгорска в Баштианы, они обогнали несколько воинских частей, тащивших на волах и лошадях военную технику.

— Ну и му-артиллерия! — потешались бойцы, посматривая на ленивых волов Не думали они тогда, что в недалеком будущем им придется встретиться не с «му-артиллерией» в смертельном бою, а с танками жестокого противника, который вот уже несколько лет ведет на границе необъявленную войну.

Когда прибыли в Баштианы, все поразились: село словно вымерло.

— Где же люди, мей? — спросил Денисенко у Падурару, который все время держался около старшины, помогая ему в разных хозяйственных делах.

Тодор и сам с тревогой осматривал опустевшие улицы. Где народ? Где Марика и жена, о которых не переставал думать с той тяжелой ночи, когда ушел за Днестр.

Пока застава располагалась в центральном помещичьем доме, Падурару побежал к хатенке Думитру Лабу, затерянной среди кривых улиц. Вот и знакомый двор. Но кто это бежит навстречу?

— Марице! Как хорошо, что ты здесь… А где же мать, Думитру? И почему село опустело? — забросал он вопросами бросившуюся на грудь дочь.

— Ой, что здесь делалось! Полковник и тот немец майор грозились убить меня, если не скажу, где ты девался. А я ж ничего не знала… Пряталась у людей в погребах да на чердаках…

Глотая слезы радости, дочь рассказывала о пережитых страданиях. Думитру ушел с пограничной стражей, а мать еще весной похоронили. Последние дни перед приходом советских войск жандармы ходили из хаты в хату и выгоняли людей.

— Уходите все из села! Или вы хотите, чтобы большевики закопали вас по шею в землю и стреляли, как по мишеням?

Сколько лжи и клеветы высыпали на головы запуганных людей буржуазные партии Маниу, Братиану, а особенно фашистская «железная гвардия»!

— Почти все ушли в леса и в горы, даже имущество оставили, — закончила свой рассказ Марика.

— Но это же неправда! — возмущался отец. — Пойдем сейчас к нашим командирам, сама увидишь, какие это добрые люди. Они меня спасли и вылечили, и никто не потребовал за это денег…

Человек всю жизнь прожил, расценивая отношения между людьми на деньги, и впервые столкнулся с новыми отношениями и никак не может об этом забыть.

На заставе они встретили Байду.

— А, Тодор Михайлович! Кто же это с вами? Неужели Марика? Здравствуйте! Куда же девалось население?

Смущенная девушка с помощью отца повторила свой рассказ.

— Немедленно идите вдвоем к людям! Объясните им, Тодор Михайлович, скажите, чтоб возвращались в село, они вас знают и послушают… А там и собрание будем готовить, новую власть избирать в Баштианах…

И снова началась уже знакомая работа по устройству границы.

4

Получив директиву советско-румынской смешанной комиссии об установлении государственной границы, все командиры заставы в первый же день вышли на место для ознакомления с обстановкой. Их уже ожидали там румынские представители. Установление линии границы не вызвало никаких недоразумений с обеих сторон, все происходило в спокойной, деловой обстановке. Тягач с трехлемешным плугом медленно двигался за Кольцовым и капитаном румынской стражи, а бойцы следом устанавливали пограничные знаки, перебрасываясь с соседями шутками.